Критерии принципа добросовестности
Критерии добросовестности Текст научной статьи по специальности «Право»
Аннотация научной статьи по праву, автор научной работы — Сафонов А. В.
В статье рассматриваются вопросы толкования добросовестного поведения в научном и правоприменительном аспектах. Автор обосновывает вывод о том, что основным критерием в определении добросовестности является отсутствие в действиях/бездействиях участника гражданского оборота прямого умысла на злоупотребление правом. Действия, которые участник мог бы совершить для узнавания факта, который делает его недобросовестным, не должны приниматься во внимание.
Похожие темы научных работ по праву , автор научной работы — Сафонов А. В.
The article deals with the issues of interpretation of conscientious behavior in scientific and law enforcement aspects. The author justifies the conclusion that the main criterion in determining honesty is the absence in the actions / omissions of the participant in the civil turnover of a direct intent to abuse the law. The actions a participant could take to recognize a fact that makes him unfair should not be taken into account.
Текст научной работы на тему «Критерии добросовестности»
ПРАВОПОРЯДОК: ИСТОРИЯ, ТЕОРИЯ, ПРАКТИКА • № 4(15) / 2017
ГРАЖДАНСКОЕ ПРАВО И ПРОЦЕСС
УДК 347 № 4 (15) / 2017, с. 30-33
Александр Владимирович Сафонов
кандидат юридических наук
Челябинский государственный университет, г. Челябинск, Российская Федерация E-mail: alexsafonov@mail.ru
В статье рассматриваются вопросы толкования добросовестного поведения в научном и правоприменительном аспектах. Автор обосновывает вывод о том, что основным критерием в определении добросовестности является отсутствие в действиях/бездействиях участника гражданского оборота прямого умысла на злоупотребление правом. Действия, которые участник мог бы совершить для узнавания факта, который делает его недобросовестным, не должны приниматься во внимание.
Ключевые слова: критерии добросовестности, разумность, ожидаемое поведение участника гражданского оборота.
CRITERIA OF GOODBILITY
Candidate of Law
Chelyabinsk State University, Chelyabinsk, Russian Federation
The article deals with the issues of interpretation of conscientious behavior in scientific and law enforcement aspects. The author justifies the conclusion that the main criterion in determining honesty is the absence in the actions / omissions of the participant in the civil turnover of a direct intent to abuse the law. The actions a participant could take to recognize a fact that makes him unfair should not be taken
Keywords: criteria of conscientiousness, reasonableness, expected behavior of a participant in civil turnover.
Принцип добросовестности является одной из наиболее дискуссионных тем в науке гражданского права. В немалой степени этому способствует его усиление в новой редакции Гражданского кодекса Российской Федерации (далее — ГК РФ) и массовое применение в судебной практике.
В научной литературе, несмотря на отсутствие единства в понимании данного принципа, добросовестность принято делить на субъективную (состояние лица с точки зрения его фактической честности, обоснованной убежденности в правомерности собственных действий) и объективную (объективное соответствие действий субъекта разумным ожиданиям определенных третьих лиц, для защиты которых исходя из требований закона или из существа обязательства и установлено требование добросовестности) [См.: 1, с. 24; 2, с. 11; 3, с. 8; 4, с. 124-125; 5 и др.].
Именно по поводу толкования объективной добросовестности не утихают научные дискуссии и не прекращаются споры в судах.
Согласно пункту 3 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации (ГК РФ) при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. В силу пункта 4 статьи 1 ГК РФ никто не вправе извлекать преимущество изсвоегонезаконного илинедобросовестного поведения.
Настоящее законодательное регулирование воспринимается судебной властью через призму разъяснений, содержащихся в п. 1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»,
согласно которым, оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации1.
Конституционно-правовой смысл, содержащийся в Постановлении Конституционного Суда РФ от 22 июня 2017 г. № 16-П «По делу о проверке конституционности положения пункта 1 статьи 302 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина А.Н. Дубовца», позволяет признать добросовестным приобретателя недвижимого имущества, если только из установленных судом обстоятельств дела с очевидностью не следует, что это лицо знало об отсутствии у отчуждателя права распоряжаться данным имуществом или, исходя из конкретных обстоятельств дела, не проявило должной разумной осторожности и осмотрительности, при которых могло узнать об отсутствии у отчуждателя такого права2.
Можно констатировать, что в российской правоприменительной практике сложилось понимание добросовестности через такие дефиниции как «разумность», «осмотрительность», «ожидаемое поведение участника гражданского оборота». Как известно, применению оценочных категорий с неизбежностью предшествует их толкование, недостатки которого заключаются в субъективном восприятии и абстрактном характере толкуемых терминов. Вместе с тем современное правовое регулирование невозможно представить без «каучуковых» норм. В их отсутствие обеспечение баланса прав и законных интересов участников гражданского оборота представляется трудновыполнимой задачей.
Однако в последние несколько лет требования к ожидаемому поведению, которые предъявляются судами к рядовым участникам гражданского оборота, повысились настолько, что на практике иногда это приводит к поглощению принципа презумпции добросовестности, закрепленного в пункте 5 статьи 10 ГК РФ.
1 О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации : постановл. Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 г № 25 // Российская газета. — 2015. -30 июня.
2 По делу о проверке конституционности положе-
ния пункта 1 статьи 302 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина А.Н. Дубовца : постановление Конституционного Суда РФ от 22 июня 2017 г. № 16-П // Российская газета. -2017. — 4 июля.
Зачастую именно сторона, приобретшая имущество у незаконного отчуждателя, под страхом признания ее недобросовестной вынуждена доказывать в процессе, что она приняла все возможные меры для того, чтобы выявить незаконность действий контрагента.
В качестве иллюстрации можно привести пример, когда Верховный суд Российской Федерации, опираясь лишь на факт продажи имущества по заниженной стоимости, сделал вывод о том, что покупатель недвижимости, проявляя обычную при таких обстоятельствах степень осмотрительности, обязан выяснить, у кого была приобретена вещь продавцом, имеется ли какая-либо заинтересованность между продавцом и предыдущим собственником вещи, не находится ли предыдущий собственник вещи в состоянии банкротства, и не совершена ли сделка между продавцом и предыдущим собственником в период подозрительности, и, наконец, соответствуют ли первоначальная сделка требованиям Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» от 26.10.2002 № 127-ФЗ3.
Вызывает определенные сомнения, что все перечисленные выше действия должно совершить лицо, приобретающее вещь по заниженной стоимости, руководствуясь только лишь обычной степенью осмотрительности. Ведь интересы сторон по договору купли-продажи всегда противоположны. Следует согласиться с выводом О.В. Мазур о том, что несоразмерность встречных предоставлений по договору сама по себе не может являться самостоятельным основанием для квалификации поведения стороны, получающей выгоду от заключения договора, как недобросовестного. Требование добросовестного поведения субъекта при заключении договора не может предполагать заботы о выгодности существенных условий сделки для противоположной стороны в силу присущего переговорному процессу антагонизма интересов [3, с. 8].
В другом случае по мнению Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от гражданина, имеющего расчетные счета в банке, дополнительно совершающего сделки по внесению вкладов на сумму свыше 50 000 000 рублей, следует ожидать повышенного внимания и осмотрительности к документам, выдаваемым в подтверждение факта внесения личных накоплений в депозит. Как установлено
3 Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 9 октября 2017 г. № 308-ЭС15-6280 [Электронный ресурс] // СПС «КонсультантПлюс».
ПРАВОПОРЯДОК: ИСТОРИЯ, ТЕОРИЯ, ПРАКТИКА • № 4(15) / 2017
судами, Зыкова Н.И. имела в банке несколько счетов, по которым она на протяжении длительного времени регулярно совершала расчетные операции с использованием банковских карт. Следовательно, Зыкова Н.И. являлась клиентом банка, имела опыт в сфере взаимоотношений с кредитной организацией и не могла не знать, что безналичные денежные средства вкладчика существуют в виде записей на депозитном счете обладателя4.
Фактически суд предположил наличие у вкладчика специальных знаний в области банковского дела и вменил вкладчику необходимость совершения действий по контролю за открытием банком депозитных счетов по его вкладам.
Повышаются требования к ожидаемому (разумному) поведению и на законодательном уровне. Так в письме ФНС России от 23 марта 2017 г. № ЕД-5-9/547 «О выявлении обстоятельств необоснованной налоговой выгоды» налоговым органам предлагается особое внимание уделять оценке достаточности и разумности принятых налогоплательщиком мер по проверке контрагента. В целях оценки действий налогоплательщика необходимо оценивать обоснованность выбора контрагента проверяемым налогоплательщиком, исследовать вопросы, отличался ли выбор контрагента от условий делового оборота или установленной самим налогоплательщиком практики осуществления выбора контрагентов, каким образом оценивались условия сделки и их коммерческая привлекательность, деловая репутация, платежеспособность контрагента, риск неисполнения обязательств, наличие у контрагента необходимых ресурсов (производственных мощностей, технологического оборудования, квалифицированного персонала) и соответствующего опыта, заключались ли налогоплательщиком сделки преимущественно с контрагентами, не исполняющими своих налоговых обязательств5.
Перечисленные выше примеры наглядно демонстрируют необходимость формулирования критериев добросовестности. Иначе требования, которым отвечает стандарт разумного и добросовестного поведения, могут сколь угодно повышаться, а объем действий,
4 Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 28 апреля 2016 г. № 305-ЭС14-5119 [Электронный ресурс] // СПС «КонсультантПлюс».
5 О выявлении обстоятельств необоснованной налоговой выгоды Письмо ФНС России от 23 марта 2017 г. № ЕД-5-9/5472 [Электронный ресурс] // СПС «КонсультантПлюс».
которые должен совершить участник гражданского оборота, увеличиваться. Следует заметить, что вопрос о добросовестности возникает, как правило, в двух случаях: приобретения имущества или имущественного права у неуправомоченного отчуждателя и злоупотребление правом. В обеих ситуациях, за редким исключением, можно предположить действия, которые лицо могло совершить, чтобы «узнать о факте, знание которого с точки зрения закона делает поведение лица недобросовестным» [6, с. 95]. Таким образом, путем рассуждений и предположений зачастую можно сделать вывод, что участник гражданского оборота не проявил должной осмотрительности и разумности, не совершил действия, соответствующие ожидаемому поведению, и, следовательно, является недобросовестным.
Возникают вопросы: «А должен ли участник гражданских правоотношений всегда сомневаться в порядочности субъектов, с которыми он в эти правоотношения вступает? Насколько «глубоко» ему необходимо проверять своего контрагента, прежде чем заключить с ним договор?»
Презумпция добросовестности участников гражданских правоотношений, закрепленная в пункте 5 статьи 10 ГК РФ, наводит на мысль, что законодатель, включая данный принцип в нормативный текст, преследовал цель освободить участников гражданского оборота от излишней подозрительности друг к другу.
Изложенное выше и понимание субъективной добросовестности как извинительного незнания позволяют сделать вывод, что ключевым критерием в определении добросовестности является отсутствие в действиях/бездействии участника гражданского оборота прямого умысла на злоупотребление правом. Лишь осознание того, что действуешь во вред другим, может свидетельствовать о наличии злого умысла. Представляется, что в гражданском процессе подлежит доказыванию именно осведомленность участников правоотношений о своем недобросовестном осуществление гражданских прав. Действия, которые участник мог бы совершить для узнавания факта, который делает его недобросовестным, не должны приниматься во внимание. В противном случае участники процесса всегда будут находиться под угрозой неоправданного расширения судейского толкования их поведения и непредсказуемости исходов рассмотрения дел.
1. Аверьянова, М. В. Защита добросовестного приобретателя в российском гражданском праве : автореф. . канд. юрид. наук / М. В. Аверьянова. — М., 2001.
2. Дроздова, Т. Ю. Добросовестность в российском гражданском праве / Т. Ю. Дроздова. — Иркутск, 2006.
3. Мазур, О. В. Требование разумности в соотношении с требованием добросовестности в гражданском праве : автореф. . канд. юрид. наук / О. В. Мазур. — СПб., 2012.
4. Новицкий, И. Б. Принцип доброй совести в проекте обязательственного права / И. Б. Новицкий // Вестник гражданского права. — 200б. — № 1. — С. 124-125.
5. Покровский, И. А. Справедливость, усмотрение судьи и судебная опека / И. А. Покровский. -Киев, 1899.
6. Толстой Ю. К. Содержание и гражданско-правовая защита права собственности в СССР / Ю. К. Толстой. — Л. : Изд-во ЛГУ, 1955.
1. Averyanova, M. V. Zaschita dobrosovestnogo priobretatelya v rossiyskom grazhdanskom prave : avtoref. . kand. yurid. nauk / M. V. Averyanova. — M., 2001.
2. Drozdova, T. Yu. Dobrosovestnost v rossiyskom grazhdanskom prave / T. Yu. Drozdova. — Irkutsk, 2006.
3. Mazur, O. V. Trebovanie razumnosti v sootnoshenii s trebovaniem dobrosovestnosti v grazhdanskom prave : avtoref. . kand. yurid. nauk / O. V. Mazur. — SPb., 2012.
4. Novickiy, I. B. Princip dobroy sovesti v proekte obyazatelstvennogo prava / I. B. Novickiy // Vestnik grazhdanskogo prava. — 2006. — № 1. — S. 124-125.
5. Pokrovskiy, I. A. Spravedlivost, usmotrenie sudi i sudebnaya opeka / I. A. Pokrovskiy. — Kiev, 1899.
6. Tolstoy Yu. K. Soderzhanie i grazhdansko-pravovaya zaschita prava sobstvennosti v SSSR / Yu. K. Tolstoy. — L. : Izd-vo LGU, 1955.
Принцип добросовестности в Гражданском праве. Обход закона и злоупотребление правом (ст 1, 10 ГК РФ)
Соответствующие поправки в ГК РФ были внесены ФЗ от 30.12.2012г. вступили в силу с 01 марта 2013 г.
Принцип добросовестности был установлен среди основных начал гражданского законодательства.
П 3 ст 1 ГК: при установлении осуществлении и защите гражданских прав участники гражданского оборота должны действовать добросовестно.
Ранее предполагалось что если лицо действует разумно, то значит лицо действовало добросовестно.
Теперь презумпция добросовестности как норма – принцип прямо закреплена в ГК.
П 5 ст 10 ГК РФ: добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагается.
Вводится еще одно правило, раскрывающее принцип добросовестности в гражданском праве: никто не вправе извлекать преимущества из своего недобросовестного поведения.
Данные поправки основаны на положениях Европейского законодательства – прежде всего законодательства стран входящих в Европейский союз.
До реформы ГЗ судебная практика ВАС столкнулась с делами в которых действия сторон участников гражданских правоотношений формально не нарушали какую-либо норму закона, но судьи очень часто видели что по сути данные действия участников сторон направлены на нарушение; на обход законодательства; действия одной из сторон направлено на причинение вреда другой стороне обязательства; действия сторон направлены на причинение вреда третьим лицам.
Угроза систематичности этих действий повлекла необходимость данных изменений. ВАС РФ так начал вырабатывать определенные правила которые заключали в себе критерий того являются ли определенные действия совершаемые участниками гражданского оборота добросовестными и разумными.
Принцип добросовестности распространяется на поведение участников гражданского оборота при:
1) Установлении прав и обязанностей (ведение переговоров о заключении договора);
2) Приобретение прав и обязанностей (заключение договора);
3) Осуществление прав и исполнение обязанностей (исполнение обязательства);
4) Защите гражданских прав.
Значение принципа добросовестности, его законодательного закрепления:
1) Добросовестность является объективным основанием регулирования гражданских отношений и субъективным критерием оценки поведения субъектов гражданского права. Принцип добросовестности непосредственно связан с таким институтом как злоупотребление гражданскими правами (ст 10 ГК – пределы осуществления гражданских прав). ГК не раскрывает понятия «злоупотребление правом» но дан перечень деяний, которые могут быть рассмотрены как злоупотребление правом.
Примеры:
1 — случай когда сторона договора аренды недвижимого имущества ссылается на его незаключенность – Суд сказал что в данном случае договор не зарегистрирован, но он исполнялся сторонами в течение длительного времени, а значит указание на незаключенность – используется как способ уйти от исполнения;
2 — совершение платежа в отсутствие договора. Заключен договор о поставке, заранее уплачена сумма по договору поставки, но стороны так и не заключили договор. В итоге срок исковой давности истек на что и сослался ответчик в суде. Суд решил что на лицо недобросовестное поведение ответчика;
3 — обход законодательства о гос закупках. Случай когда бюджетное учреждение заключало договор подряда о выполнении определенных работ, данный контракт заключен в нарушение законодательства о гос закупках причем стороны об этом знают. Затем подрядчик шел в суд и взыскивал неосновательное обогащение (т.е. сбережение имущества за счет незаконных действий) т.к. договор ничтожен. В данном случае суды отказывали в иске о взыскании неосновательного обогащения так как действия изначально направлены на обход законодательства о гос закупках
2) Правило о добросовестности является естественным противовесом правилам о свободе договора и автономии воли сторон;
3) Закрепление данного принципа позволило обеспечить более эффективную защиту участников гражданского оборота (потерпевших) (п. 9 ППВАС №16 от 14.03.2014 «О свободе договора и ее пределах»);
4) Действия в нарушение принципа добросовестности могут повлечь за собой отказ в применении сроков исковой давности;
5) Принцип добросовестности позволяет распределить бремя доказывания в процессуальном праве (ч1 ст 65 АПК ч 1 ст 56 КПК) п 1 ППВАС от 30.07.2013 № 62. Если ответчик действует недобросовестно то это позволяет возложить на него бремя доказывания;
6) Закрепление данного принципа привело к тому что появилась большая роль судейского усмотрения – т.к. принцип добросовестная – это относительная, оценочная категория.
Вопрос на экзамене : злоупотребление правом – рассказать ст 10 ГК.
Последствия злоупотребления гражданскими правами:
1) Отказ в защите права если истец идет в суд с иском когда формально его дей-я является правомерными но они направлены на нанесение ущерба противоположной стороне;
2) Потерпевший вправе взыскать убытки с лица злоупотребляющего своими правами;
3) Иные последствия могут быть установлены в ФЗ (в настоящее время ФЗ-ны таких иных последствий не содержат).
Согласие на совершение сделки.
Новелла ГК РФ – введение Ст 157.1 ГК РФ — Согласие на совершение сделки.
Иные правила устанавливают иные ФЗ:
1) ФЗ об акционерных обществах – правила об одобрении крупных сделок и сделок с заинтересованностью;
2) ФЗ об общества с ограниченной ответственности — правила об одобрении крупных сделок и сделок с заинтересованностью;
3) ФЗ о банкротстве – одобрение сделок в процедуре наблюдения одобрение сделок временным управляющим сделок должника если стоимость сделки более 6%; одобрение сделок общим собранием кредиторов.
В законе установлены виды согласия:
1. Предварительное согласие: в предварительном согласии необходимо указать предмет сделки
2. Последующее одобрение: в нем указывается сделка, которая уже была совершена (это обязательства сторон сделки и ее существенные условия). Молчание не считается согласием на совершение сделки, если иные правила не установлены законом
Т.о. цель введения данной статьи в кодекс является унификация требований к согласию для совершения сделки для различных отношений (для корпоративных отношений, для обязательственных отношений, для отношений по управлению гос собственностью и др)
Юридически значимые сообщения. (ст 165.1 ГК РФ)
Впервые в гражданском законодательстве установлены специальные правила регулирования юридически значимых сообщений, при этом обращает внимание на себя тот факт, что данная новая статья появилась именно в Общей части кодекса, т.о. она имеет широкое применение практически ко всей сфере гражданского оборота.
Сообщения – различные письма, запросы, претензии, рекламации, переписка меняющая условия договора – т.е. различные юридически значимые сообщения прежде всего для целей гражданского оборота.
Юр значение данного сообщения возникает – с момента получения сообщения лицом или его представителем.
Сообщение считается доставленным и в тех случаях когда оно поступило адресату, но по обстоятельствам зависящим от него не получил его или не ознакомился с ним.
Мето нахождения юр лица – это муниципальное образование.
Адрес юр лица – конкретный офис, дом, улица где находится юр лицо.
Правила установленные ст 165.1 являются диспозитивными.
Стороны могут договориться о любом виде обмена сообщениями, + судебная практика говорит чтобы обязательно данное сообщение шло от стороны.
Общие положения о недействительности сделок.
В ГК РФ существенным образом изменено правовое регулирование признания сделок недействительными и последствий такого признания. Главная цель которую преследовал законодатель – обеспечение стабильности гражданского оборота
Для реализации данной цели произошло значительное снижение возможностей оспаривания сделок даже если сделка обладает юридическими дефектами. (Т.к. АС-ы были завалены массой исков об оспаривании сделок по различным основаниям)
В ГК ст 168 изложена в новой редакции. Ранее этой статьей была закреплена презумпция ничтожности сделки противоречащей требованиям закона либо иного правового акта. Так если сделка противоречила какому-либо пункту постановления правительства – такая сделка являлась ничтожной (такая сделка является ничтожной в силу закона а значит не порождающей никаких последствий). С 1 сентября 2013 г действует иная презумпция о том что сделка противоречащая требованиям закона является оспоримой
В общих положениях о недействительности сделок предусмотрены правила о конвалидации (- это «исцеление» сделки):
1. Сторона из поведения которой явствует ее воля сохранить силу сделки не вправе оспаривать сделку по основанию о котором эта сторона знала или должна была знать при проявлении ее воли.
2. Заявление о недействительности сделки не имеет правового значения если ссылающееся на недействительность сделки лицо действует недобросовестно, в частности: если его поведение после заключения сделки давало основания другим лицам полагаться на действительность сделки.
3. Лицо которое знало или должно было знать о недействительности оспоримой сделки после признания этой сделки недействительной не считаются действовавшими добросовестно.
Ограничения в оспаривании сделок еще проявляются в следующем (новые правила введенные в кодекс):
— Впервые в ГК закреплено правило о том что лицо которое оспаривает ничтожную сделку должно доказать свою материально-правовую заинтересованность (ч1 ст 4 АПК РФ, ч 1 ст 3 ГПК РФ) и должно доказать то каким образом оспаривание сделки приведет к восстановлению его нарушенных прав.
Достижению цели ограничения в оспаривании сделок служит правило об ограничении судейского усмотрения в части применения последствий недействительности сделок. Если раньше суд был вправе применить последствия недействительной (ничтожной) сделки по собственной инициативе, то с 1 сентября 2013 г это возможно в 2х случаях:
1 — если это необходимо для целей защиты публичных интересов по приватизационным сделкам. Иск зама Ген прокурора РФ к Башнефть в 1992 г акции РФ выбыли из владения РФ помимо ее воли
Сущность и содержание принципа добросовестности в российском гражданском праве
Дата публикации: 08.11.2019 2019-11-08
Статья просмотрена: 119 раз
Библиографическое описание:
Меркушева А. В. Сущность и содержание принципа добросовестности в российском гражданском праве // Молодой ученый. 2019. №45. С. 142-144. URL https://moluch.ru/archive/283/63769/ (дата обращения: 29.02.2020).
В статье анализируется современное доктринальное понимание принципа добросовестности в российском гражданском праве. Сделан вывод о том, что недобросовестное поведение является гражданским правонарушением. В общем виде рассмотрена природа стандартов добросовестного осуществления прав.
Ключевые слова: принцип добросовестности, недобросовестное поведение, оценочные понятия, стандарты добросовестности, гражданское правонарушение.
Гражданское законодательство РФ не определяет четкого содержания добросовестного (недобросовестного) поведения, это понятие относится к числу «каучуковых», оценочных в праве. Исследуя оценочный характер понятия «добросовестность», М. Ф. Лукьяненко приходит к выводу, что в науке гражданского права выделяются такие признаки добросовестности, как честность, искренность, сознательность, старательность, аккуратность в исполнении гражданско-правовых обязательств [2; с. 366]. Как видно, все эти характеристики отражают моральное содержание принципа добросовестности.
Цивилистическая наука выработала понимание добросовестности в двух смыслах: объективная добросовестность и субъективная добросовестность.
Так, И. В. Новицкий пишет: «Многочисленные случаи, когда гражданско-правовые нормы прямо или косвенно привлекают начало доброй совести, могут быть сведены к двум основным категориям. В одних случаях добрая совесть выступает в объективном значении, как известное внешнее мерило, которое принимается во внимание законом, судом, применяющим закон, и которое рекомендуется членам гражданского оборота в их взаимных сношениях друг с другом. В других случаях принимается во внимание добрая совесть в субъективном смысле, как определенное сознание того или иного лица, как неведение некоторых обстоятельств, с наличностью которого закон считает возможным связать те или иные юридические последствия [3; c.124].
Иными словами, говоря о субъективной добросовестности, имеется ввиду реализованная в законодательстве формула «не знал и не должен был знать» (либо — «не знал и не мог знать»), как обстоятельство «излечивающее» «порочные» отношения. В качестве примера можно привести нормы ст.302 ГК РФ об истребовании имущества от добросовестного приобретателя, нормы ст.234 ГК РФ о добросовестности как условии приобретения права собственности на имущество по приобретательной давности.
Объективная добросовестность в свою очередь заключается в установлении обязанности участников гражданского оборота действовать при осуществлении своих прав и обязанностей добросовестно (п.3 ст.1), а также в запрете заведомо недобросовестного осуществления гражданских прав (злоупотребления правом), закрепленного в п.1 ст.10 ГК РФ.
Добросовестность в этом смысле понимается как стандарт поведения «среднего», «абстрактного» участника оборота: в соответствии с абз. 3 п.1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 25 [6] оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.
Вместе с тем, в доктрине имеется обоснованная, с нашей точки зрения, позиция [1; с.25], согласно которой формула «не знал, и не должен был знать» («не мог знать»), характеризующая субъективную добросовестность, на самом деле заключает в себе и субъективный («не знал») и объективный («не должен был знать», «не мог знать») критерий, поскольку определение того должен ли был (мог ли) субъект знать об определенных обстоятельствах, имеющих правовое значение, или не должен (не мог) — это по существу отсылка к стандарту поведения, ожидаемого от участника оборота, что является уже признаком объективной добросовестности.
Заметим, однако, что всякий раз, когда законодатель использует формулировку «не знал», далее за ней всегда следует «и не должен был знать» («и не мог знать»). Это означает, что для определения правовых последствий незнания лица о каких либо обстоятельствах всегда имеет значение и то, мог ли (должен ли был) субъект знать об этих обстоятельствах. Иными словами, во всех случаях одного лишь факта незнания лица недостаточно при определении его добросовестности.
При этом в тех случаях, когда используется формулировка «не должен был знать» имеется ввиду то, что субъект не был обязан проверять какие-либо дополнительные обстоятельства, предпринимать какие-либо действия для устранения своего незнания. То есть речь здесь идет об обязанности знать что-то для конкретного субъекта в конкретных обстоятельствах — есть она или нет.
В тех же случаях, когда используется формулировка «не мог знать» очевидно имеется ввиду ситуация абсолютной невозможности знания, то есть субъект, буквально, «не мог сделать что-то, чтобы знать». Если субъект не должен был знать о каких-либо обстоятельствах (не мог знать о них), то отсюда с необходимостью следует, что субъект об этих обстоятельствах не знал.
В связи с изложенным, представляется обоснованным сделать вывод о том, что по существу во всех случаях применения принципа добросовестности имеется ввиду объективный критерий добросовестности. Субъективный критерий знания лица о каких-либо обстоятельствах имеет лишь вспомогательное значение, и без объективного критерия добросовестности не применяется.
Второй момент, с которым необходимо определиться, характеризуя сущность принципа добросовестности: является ли недобросовестное поведение правомерным поведением или это гражданское правонарушение, влекущее гражданско-правовую ответственность? Отвечая на этот вопрос, необходимо отметить, что в п.3 ст.1 ГК РФ добросовестное поведение участников оборота закреплено в качестве обязанности.
За нарушение данной обязанности предусмотрены санкции. Так, в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ № 25 от 23.06.2015 г. [6] разъясняются следующие последствия недобросовестного поведения: суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий недобросовестного поведения отказывает недобросовестной стороне в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны (пункт 2 статьи 10 ГК РФ), например, признает условие, которому недобросовестно воспрепятствовала или содействовала эта сторона соответственно наступившим или ненаступившим (пункт 3 статьи 157 ГК РФ); указывает, что заявление такой стороны о недействительности сделки не имеет правового значения (пункт 5 статьи 166 ГК РФ).
Учитывая изложенное, можно сделать вывод о том, что недобросовестное поведение в настоящее время является гражданским правонарушением (нарушение общей нормы об обязанности добросовестного осуществления прав), для него установлены самостоятельные гражданско-правовые санкции.
Однако некоторые нормы закона позволяют сделать обратный вывод. Так, например, п.4 ст.1 ГК РФ гласит: никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения. Анализируя эту норму, принимая во внимание разделительный союз «или» можно сделать вывод, что закон не ставит знак равенства между недобросовестным поведением и нарушением закона.
На наш взгляд это положение противоречит всему остальному существующему регулированию, которое исходит из незаконности недобросовестного поведения, и позволяет применять к нарушителю санкции. Кроме того, если исходить из того, что недобросовестное поведение — поведение правомерное, но не приемлемое правом, то такая конструкция является трудно объяснимой с логической точки зрения, так как санкций за правомерное поведение быть не может.
Было ли использование союза «или» осознанным шагом законодателя или это недостаток юридической техники — неясно. Представляется все же, что в данной ситуации имеет место недостаток юридической техники. В связи с этим считаем, что целесообразно изложить норму п.3 ст.1 ГК РФ в следующей редакции: «Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного, в том числе недобросовестного поведения».
Суммируя все вышесказанное, принцип добросовестности — это общий принцип гражданского законодательства, содержанием которого выступают объективные ожидаемые стандарты поведения любого участника гражданского оборота в соответствующих обстоятельствах, нарушение которых является гражданским правонарушением, влекущим гражданско-правовую ответственность.
Если исходить из того, что недобросовестность является гражданским правонарушением, тогда возникает вопрос обоснованности такого положения, учитывая, что недобросовестное поведение (гражданское правонарушение) конкретным образом не определено в праве.
Отвечая на этот вопрос, в литературе определились как сторонники, так и противники принципа добросовестности. Первые настаивают на том, что поскольку в законодательстве всегда будут пробелы, законом невозможно исчерпывающим образом урегулировать все возможные общественные отношения, нормы о добросовестности нужны, чтобы дать судье инструмент для справедливого разрешения дела в отсутствие конкретных правовых норм (например, И. Б. Новицкий [3; с.125] и др.).
Противники же принципа добросовестного осуществления прав обычно видят в нем угрозу прочности правопорядка, однозначности и недвусмысленности правовых норм, высказывают опасения по поводу предоставления судьям такой широты судейского усмотрения (например, А. М. Ширвиндт [4; с.220] и ряд др.).
Представляется все же, что вопрос о необходимости (отсутствия необходимости) принципа добросовестности в гражданском законодательстве стоять не может в принципе, поскольку он имманентно ему присущ, выражает его основополагающие идеи, и сам по себе негативных последствий не имеет. Верной, на наш взгляд, постановкой проблемы является следующая: каковы критерии (стандарты) добросовестности в различных гражданских правоотношениях, откуда они следуют и как правильно их применять.
На данный вопрос, в частности, обратил внимание А. Г. Карапетов [5], который сформулировал его следующим образом: откуда берутся стандарты добросовестности? Кто их определяет: суд, на основе своего представления о должном, или суд определяет стандарты из принятых правил общества? Иными словами, являются ли эти стандарты объективными, взятыми из действительности, или они всегда субъективны? Отвечая на данный вопрос А. Г. Карапетов указывает, что объективными эти стандарты быть просто не могут, поскольку, например, на рынке поддержанных автомобилей принято умалчивать о недостатках автомобиля. Это стандарт поведения, но может ли он быть мерилом добросовестности? Очевидно, что нет.
Понимая существо вопроса, поставленного А. Г. Карапетовым, все же выразим свое несогласие с выводом, к которому пришел ученый на основании данного примера. Когда А. Г. Карапетов говорит о том, что на рынке поддержанных автомобилей принято умалчивать о недостатках автомобиля, он допускает неверное с точки зрения логики обобщение, в результате которого упускаются из вида «порядочные» участники оборота. Умалчивать о недостатках автомобиля принято не у всех участников оборота, а лишь у той его части, на поведение которой право ориентироваться не может, поскольку оно предполагает заведомый обман других участников оборота, что к категориям добра и совести, образующим моральное содержание добросовестности, сведено быть не может.
Поэтому, на наш взгляд, учитывая моральную «нагрузку» принципа добросовестности, стандарты добросовестного поведения могут быть только объективными, и не могут следовать из субъективного представления о должном и справедливом конкретного судьи, поскольку в последнем случае, при принятии решения, добросовестность как стандарт поведения будет оцениваться через призму субъективной морали одного судьи, и, если она каким либо образом искажена, то будет принято неверное, не соответствующее духу права, решение.
Стандарт поведения для целей применения принципа добросовестности, по нашему мнению, в каждом конкретном случае будет зависеть от множества факторов: от субъектов отношений, от их сферы, от возможности свободного доступа к определенному виду информации, от практики делового оборота и т. д. Этот стандарт, являясь выражением поведения любого абстрактного участника оборота в соответствующей сфере отношений, должен представлять собой обоснованное предположение о мнении большинства «порядочных» участников оборота, задействованных в соответствующих отношениях, на то, каково должно быть поведение в соответствующей ситуации. Если субъективное усмотрение судьи совпадет с объективным содержанием принципа добросовестности, то будет правильно, в соответствии с целями законодательства, разрешен спор, и наоборот.
Критерии принципа добросовестности
Информация о статье
Просмотры статьи за последние 30 дней
СОДЕРЖАНИЕ ПРИНЦИПА ДОБРОСОВЕСТНОСТИ В СОВРЕМЕННОМ ГРАЖДАНСКОМ ПРАВЕ
С 1 июня 2015 года вступили в силу изменения в ст. 1 Гражданского кодекса (ГК) РФ [1] закрепляющие как одну из основ гражданско-правового регулирования добросовестность осуществления и защиты гражданских прав и исполнения гражданских обязанностей. Данное событие привлекло значительное внимание правоведов, хотя вопрос о добросовестности осуществления гражданских прав имеет многовековую историю и берет свое начало от частного права Древнего Рима, в котором добросовестность означала: держать слово, избегать обмана и хитрости, уважать обязательства [7].
Следует отметить, что вопрос о добросовестности, разумности, недопустимости злоупотребления правом не обделен вниманием долгие годы. Он продолжает сохранять свою дискуссионность и актуальность.
С одной стороны, закрепление в ст. 1 ГК РФ принципа добросовестности означает, что законодатель счел необходимым внести эту норму, чтобы прямо указать субъектам гражданских правоотношений на необходимость добросовестного поведения, с другой стороны, содержание категории «добросовестность» остается оценочным и неконкретным. Неслучайно, внесению указанных изменений в ГК РФ последовало принятие Постановления Пленума «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее также Постановление Пленума ВС РФ № 25) [2].
Цель исследования. Настоящее исследование направлено на установление признаков добросовестного поведения субъектов гражданских правоотношений, в том числе посредством анализа противопоставления добросовестности таким категориям как обман, введение в заблуждение, обход закона и злоупотребление правом в иных формах.
Материалы и методы исследования
Для определения содержания принципа добросовестности предпринимается попытка проанализировать нормы ГК РФ, отражающие его элементы, отдельные позиции Верховного суда РФ о добросовестности и научные исследования в данной сфере. В данной статье используется формально-юридический, содержательно нормативный методы, и приемы анализа и синтеза.
Внесение изменений в ст. 1 ГК РФ поставило точку в вопросе о существовании принципа добросовестности в гражданском праве, но не решило вопроса о его содержании.
Как отмечает Р. Гуд «мы в Англии полагаем трудным принять общую концепцию добросовестности, мы не знаем на самом деле, что это означает» [5].
В буквальном выражении изменения статьи 1 ГК РФ, закрепляющие принцип добросовестности осуществления и защиты гражданских прав и исполнения гражданских обязанностей, а также недопустимости извлечения преимуществ из недобросовестного поведения, являются новеллой гражданско-правового регулирования.
В содержательном же смысле никакой новеллы здесь нет. Налицо указание на то, что добросовестность является принципом гражданского законодательства и усиление положений ГК РФ о добросовестности, которые в нем ранее были закреплены, а также указание на недопустимость извлечения преимуществ из незаконного и недобросовестного поведения.
Презумпция добросовестности осуществления гражданских прав была отражена в первой редакции п. 3 ст. 10 ГК РФ и в действующей редакции п. 5 ст. 10 ГК РФ. Более того, современное содержание ст. 10 ГК РФ дает больше признаков добросовестного поведения, чем положения п.п. 3, 4 ст. 1 ГК РФ.
Добросовестное и недобросовестное поведение всегда предполагает осуществление субъективных гражданских прав и обязанностей, так как действие за пределами субъективного права или субъективной обязанности будет внеправовым.
Статья 10 ГК РФ устанавливает не только презумпцию добросовестности, но и указывает на взаимосвязь добросовестности с недопустимостью шиканы, обхода закона с противоправной целью, злоупотребления доминирующим положением на рынке и иного злоупотребления правом.
Уместно вспомнить, что в прежней редакции ст. 10 ГК РФ говорилось о злоупотреблении правом с целью (намерением) причинения вреда другому лицу и злоупотреблении в иных формах как о недопустимом нарушении пределов осуществления гражданских прав.
Действующая редакция п. 1 ст. 10 ГК РФ устанавливает, что заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав является злоупотреблением правом. Из чего становится очевидным, что для решения вопроса о добросовестности необходимы следующие элементы:
– наличие субъективного права или обязанности,
– осуществление или защита субъективного права или исполнение субъективной обязанности,
– умысел на причинение вред другому лицу (правам или законным интересам другого субъекта гражданских прав), либо действие в обход закона (применение закона, регулирующего иные правоотношения, или закона, не подлежащего применению), если при этом имеется противоправная цель, либо иное заведомое злоупотребление правом.
Таким образом, принцип добросовестности в ст. 1 ГК РФ указывает на надлежащее осуществление и защиту гражданских прав и исполнение гражданских обязанностей как на добросовестное поведение, а ст. 10 ГК РФ указывает не ненадлежащее осуществление субъективных гражданских прав как на недобросовестное поведение, выходящее за установленные пределы нормального правопользования и правоосуществления.
При отсутствии субъективного гражданского права нечего осуществлять и защищать, и нечем злоупотребить. Неисполнение или ненадлежащее исполнение гражданской обязанности следует считать недобросовестным и противоправным поведением (деянием), но его не следует отождествлять с выходом за пределы осуществления права, в том числе со злоупотреблением правом, так как злоупотребление правом или недобросовестное осуществление или недобросовестная защита права основаны на осуществлении субъективного гражданского права, которое ничего общего по своей природе не имеет с исполнением субъективной гражданской обязанности. Обход закона, шикана, использование гражданских прав с целью ограничения конкуренции,
злоупотребление доминирующим положением и иные злоупотребления правом основаны на осуществлении меры дозволенного поведения управомоченного субъекта с конкретной противоправной целью и с выходом за пределы осуществления субъективного права. В свою очередь неисполнение или ненадлежащее исполнение обязанности является нарушением требований закона или обязательства к мере должно-
го поведения.
Полагаем, что недобросовестность может быть выражена в бездействии. Вряд ли возможно смоделировать ситуацию с бездействием по защите субъективного права, а осуществление субъективного права вполне может быть в форме бездействия (отказ голосовать на общем собрании участников ООО). Ненадлежащее исполнение и неисполнение субъективной обязанности может быть связано с бездействием или с некорректным действием обязанного субъекта.
Некоторая неточность заложена в том, что в п. 3 ст. 1 ГК РФ добросовестность должна быть при осуществлении и защите гражданских прав, а также при исполнении гражданских обязанностей, в то время, как в ст. 10 ГК РФ недобросоветсность отождествляется со злоупотреблением право, а не с неумеренной защитой права и не с неисполнением и ненадлежащим исполнением обязанности. Полагаем, что это связано с тем, что указанная норма п. 3 ст. 1 ГК РФ является более общей и универсальной, и неслучайно находит место среди принципов (основных начал) гражданского законодательства.
Субъективная сторона недобросовестного деяния заключается в прямом умысле – нацеленности деяния на причинение вреда другому лиц при осуществлении субъективного права (шикана), либо в намерении совершить противоправный обход закона. Сомнительно, что обход закона мог бы быть неумышленным. Для того, чтобы совершить обход закона, нужно знать нормы права регулирующие соответствующие правоотношения, сходные (аналогичные) правоотношения и иные правоотношения, и осознанно применить нормы, не подлежащие применению, или не применить те нормы которые необходимо было применить. Прямой или косвенный умысел может выражаться в заведомом злоупотреблении правом, т. е. в том, что недобросовестный субъект знает и желает наступления последствий своего злоупотребления или знает и осознанно допускает наступления таких последствий, как причинение вреда другому лицу, неправомерный обход закона, нарушение конкуренции.
Полагаем, что указание в п. 4 ст. 1 ГК РФ недопустимость извлечения преимуществ из незаконного и недобросовестного поведения означает, что законодатель разделяет незаконность и недобросовестность. При этом недобросовестность, выразившаяся в злоупотреблении правом, является деянием основанным на осуществлении субъективного права, но приводящем к выходу за установленные пределы осуществления гражданских прав, т. е. имеющем противоправный результат, а неисполнение и ненадлежащее исполнение обязанности изначально противоречит принципу надлежащего исполнения обязательства, следовательно, является незаконным, нарушающим требования ст. 310, 312, 314, 316, 317 ГК РФ.
Для уточнения отдельных аспектов добросовестности в гражданско-правовых отношениях, необходимо обратиться к судебной практике. После внесения рассматриваемых изменений в ГК РФ понимание добросовестности в позициях высших судебных органов изменилось.
В абз. 35–37, 41 Обзора судебной практики по делам, связанным с истребованием жилых помещений от граждан по искам государственных органов и органов местного самоуправления [3] добросовестность приобретателя ставится в зависимость от проявления его разумной осмотрительности (изучения правоустанавливающих документов, выяснения основной возникновения права собственности у продавца, осмотра приобретаемого жилого помещения), от (не)соответствия цены сделки рыночной цене. Таким образом, в данном случае судебная практика исходит из того, что добросовестный приобретатель сам должен проявлять разумную осмотрительность.
В абз. 3, 4 п. 1 Постановление Пленума Верховного Суда РФ № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» оценка добросовестности определяется исходя из ожидаемого от участника гражданского права поведения, учитывающего права и законные интересы другой стороны. Кроме того данное Постановление Пленума ВС РФ указывает на связь принципа добросовестности, закрепленного в ст. 1 ГК РФ с презумпцией добросовестности, указанной в п. 5 ст. 10 ГК РФ [2].
А.Я. Берлин, комментируя ПП ВС РФ № 25, указывает на то, что «добросовестность есть правовая квалификация определенных фактических обстоятельств, результат их оценки судом. Автор также отмечает закрепление в ГК РФ максимально широкого восприятия концепции добросовестности в частноправовых отношениях [4].
М.А. Цакоева отмечает, что «содержание принципа добросовестности составляют три обязанности субъектов гражданского права:
– вести себя добросовестно;
– не допускать недобросовестного осуществления гражданских прав;
– не извлекать преимуществ из недобросовестного поведения» [8].
А.В. Голубцов отмечает, что в обязательственном праве критериями добросовестности участников обязательственно правоотношения выступают учет прав и законных интересов друг друга; оказание необходимого содействия друг другу; предоставление необходимой информации [6].
По нашему мнению, так как абз. 2 п. 2 ст. 179 ГК РФ признает возможность обмана в форме бездействия (намеренного умолчания об обстоятельствах, о которых лицо должно было сообщить при той добросовестности, какая от него требовалась по условиям оборота). Полагаем, что непредставление необходимой по условиям гражданского оборота информации контрагенту или противоположной стороне внедоговорного обязательства является обманом и проявлением недобросовестности.
К.И. Скловский отмечает: «Наряду с поведением правомерным и противоправным (деликтами) теперь квалифицируется также поведение недобросовестное, т. е. внешне правомерное, однако неодобряемое правопорядком и влекущее различные негативные последствия для недобросовестного лица – весьма разнообразные, но в целом отличные от ответственности за правонарушение, хотя в некоторых крайних случаях и сопоставимые с ней» [8].
По нашему мнению, следует отграничивать правомерное поведение от деликта (правонарушения) и от недобросовестного поведения (злоупотребления правом, обхода закона с противоправной целью и других злоупотреблений правом).
Недобросовестное поведение в данной классификации занимает промежуточной положение. Оно основано на осуществлении права, т. е. основано на реализации субъективного гражданского права, но с противоправной или неодобряемой законом целью, и в отличие от деликта влечет не ответственность, а отказ суда в защите права.
Несмотря на то, что добросовестность принято считать оценочной категорией, при анализе ее содержания в рассмотренных правовых нормах она приобретает вполне конкретные очертания, которые можно описать следующим образом: добросовестность представляет собой презумпцию, принцип и предел осуществления и защиты субъективных гражданских прав. Добросовестность исключает обман (в том числе молчаливый), введение в заблуждение, шикану, обход закона, злоупотребление доминирующим положением, нарушение конкуренции, иные злоупотребления правом.
Принцип добросовестности устанавливает приоритет защиты прав добросовестного субъекта и недопустимость извлечения преимуществ для недобросовестного.
Значение принципа добросовестности в гражданском праве Российской Федерации.
Ильгова Ольга Олеговна, студентка 201 группы Института Прокуратуры Саратовской Государственной Юридической Академии.
Научный руководитель: Кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры гражданского и международного частного права Гаврилов Владимир Николаевич.
Принцип – это «философская категория, нормативное общее высказывание, содержащее определенное требование к осуществлению познавательной, практической и духовной деятельности»[1]. Принцип есть «центральное понятие, основание системы, обобщение и распространение какого-либо положения на все явления той области, из которой данный принцип абстрагирован»[2]. Исходя из данных философских определений, можно сделать вывод, что принцип является основополагающим началом любой сферы деятельности человека. И право не является исключением, ведь общие принципы права это – общеобязательные исходные нормативно-юридические положения, отличающиеся универсальностью, общей значимостью, высшей императивностью и нормативностью, определяющие содержание правового регулирования и выступающие критерием правомерности поведения и деятельности участников регулируемых правом отношений[3]. Принцип права можно приравнять к закону, ведь именно на принципы должна опираться любая деятельность субъектов права. Нынешнее законодательство имеет множество пробелов, и именно хорошо разработанные, продуманные и четко закрепленные в законе принципы способствуют качественному функционированию системы права в целом, в условиях ее несовершенства. К сожалению, законодатель уделяет мало внимания принципам права.
В статье 1 действующего Гражданского Кодекса Российской Федерации (далее — ГК РФ)[4] четко прописаны основные принципы гражданского права, которые пронизывают весь ГК РФ. Однако их перечень является не полным, так как в пункте 2 статьи 6 закрепляется: при невозможности использования аналогии закона права и обязанности сторон определяются исходя из общих начал и смысла гражданского законодательства (аналогия права) и требований добросовестности, разумности и справедливости, но сам принцип добросовестности не закреплен.
Впервые требование добросовестности было введено в отечественное законодательство Основами гражданского законодательства Союза ССР и республик 1991 г. (ст. 5). Раннее советское гражданское право использовало термин «добропорядочность» (ГК РСФСР 1922 г.). В ГК РСФСР 1964 г. говорилось только о добросовестном приобретателе (ст. 152) и недобросовестном владельце (ст. 155)[5]. Понятия «добросовестно», «добросовестный и не добросовестный приобретатель», «добросовестные и недобросовестные действия» находят отражение в большом количестве статей действующего ГК РФ (ст. 1252, 1361 и др.)
Например, от того добросовестный ли субъект гражданских правоотношений, добросовестно или не добросовестно он действовал, зависят наступающие юридические последствия. Статья 157 Гражданского Кодекса РФ (сделки, совершенные под условием) закрепляет следующее: если наступлению условия недобросовестно воспрепятствовала сторона, которой наступление условия невыгодно, то условие признается наступившим. Если наступлению условия недобросовестно содействовала сторона, которой наступление условия выгодно, то условие признается ненаступившим. Но ни принцип, ни понятие добросовестности на данный момент законодательно не закрепляется.
8 июля 2008 года Президент РФ Д.Медведев подписал Указ № 1108 «О совершенствовании Гражданского кодекса Российской Федерации». Указом предусмотрены разработка Концепции развития гражданского законодательства и внесение изменений в ГК РФ с учетом опыта его применения и толкования судом[6]. Концепцией предлагается широкий спектр мер, направленных на укрепление нравственных начал гражданско-правового регулирования, одной из которых является введение в гражданское законодательство принципа добросовестности в качестве одного из наиболее общих и важных принципов гражданского права.
Согласно Концепции принцип добросовестности должен распространяться на действия (поведение) участников оборота при: а) установлении прав и обязанностей (ведение переговоров о заключении договоров и т.д.); б) приобретении прав и обязанностей; в) осуществлении прав и исполнении обязанностей; г) защите прав. Принципу добросовестности должна подчиняться и оценка содержания прав и обязанностей сторон.
Концепция развития гражданского законодательства РФ, а вслед за ней и проект Федерального закона № 47538-6 «О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса РФ, а также в отдельные законодательные акты РФ» [7] предполагают значительно усилить роль названного принципа, сделать его реально действующим для российского права, как это многие десятилетия существует в большинстве зарубежных стран. В соответствии с указанным законопроектом, ст.1 части первой ГК РФ дополнена следующими нормами: п.4 «При установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно»; п.5 «Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения».
Таким образом, принцип добросовестности будет закреплен в гражданском законодательстве в качестве основополагающего, будет установлено, в каких случаях будет действовать данный принцип, но ничего не говорится о самом понятии добросовестности. Что значит «действовать добросовестно»? Каковы критерии «добросовестности»?
Для того, чтобы ответить на эти вопросы, необходимо обратиться к истории возникновения, и развития данного принципа, а также исследованию его содержания.
Принцип добросовестности широко применялся ещё в римском праве. Римские преторы — должностные лица, наделенные судебной властью — были уполномочены разрешать споры, которые не укладывались в рамки негибкого, архаичного цивильного (квиритского) права, руководствуясь принципом «доброй совести». «Treu und Glauben» (добрая совесть, вера и доверие) – таким понятием оперирует немецкое обязательственное право; французскому и итальянскому гражданскому праву так же известен данный принцип. Государства общей системы права ввели в торговый оборот термин «good faith» (добросовестность). Голландский гражданский кодекс 1992 г., содержит определение «redelijkheid en billijkheid» (разумность и справедливость), составляющее общее понятие «добросовестность». В международном публичном праве принцип добросовестности также имеет особое значение[8].
Преамбула Венской конвенции о праве международных договоров 1969 г[9]. подтверждает всеобщий и универсальный характер принципа добросовестности в тесной связи с нормой «pacta sunt servanda» — «договоры должны соблюдаться». Согласно ст. 26 указанной Конвенции «каждый действующий договор обязателен для его участников и должен ими добросовестно выполняться», «участник не может ссылаться на положения своего внутреннего права в качестве оправдания для невыполнения им договора» (ст. 27). Добросовестность часто используется при разрешении споров международными и арбитражными судами[10]. Добросовестное выполнение положений международного договора означает «точное выполнение содержания, обязательств, сроков, качества, места исполнения и т.д.»[11]. В связи с чем, можно согласиться с мнением П.Е. Земсковой, что принцип добросовестности фактически достигает уровня сверхимперативной нормы, отклонение от которой недопустимо[12].
Толковый словарь Ожегова дает следующее понятие: добросовестный – честно выполняющий свои обязательства, обязанности[13]. Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона говорит о том, что в отличие от доброй совести, добросовестность означает субъективное состояние лица при совершении юридических актов, его неосведомленность об обстоятельствах, опорочивающих внешнюю или внутреннюю правомерность акта и могущих заставить честного в юридическом смысле человека отказаться от его совершения, несмотря на отсутствие формальных к тому препятствий. При оценке юридических последствий многих актов такое субъективное состояние лица принимается во внимание и влечет за собой значительное видоизменение этих последствий для добросовестного контрагента, сравнительно с недобросовестным[14].
По мнению И.Б. Новицкого, «добрая совесть по этимологическому смыслу таит в себе такие элементы, как: знание о другом, о его интересах; знание, связанное с известным доброжелательством; элемент доверия, уверенность, что нравственные основы оборота принимаются во внимание, что от них исходит каждый в своем поведении»[15]. Г.Н. Амфитеатров рассматривал добросовестность как извинительное заблуждение (незнание, неведение фактов), а суть ее видел в определении необходимой степени осмотрительности участника гражданского оборота[16]. По мнению М.М. Агаркова, «начало доброй совести, введенное в надлежащие рамки, означает не что иное, как честность в отношениях между людьми. Оно означает, что каждый должен оправдать то доверие, без которого невозможно совершение гражданских сделок. Начало доброй совести означает борьбу с прямым или косвенным обманом, с использованием чужого заблуждения или непонимания. »[17].
Обобщив вышесказанное, можно сформулировать следую норму, определяющую добросовестность в гражданских правоотношениях, которую, на наш взгляд, следует отразить в нормах новейшего гражданского законодательства.
«Статья 1 1 . Добросовестность участников гражданских правоотношений.
1. Действия участников гражданских правоотношений являются добросовестными при соблюдении следующих условий:
1) Осуществление субъектами гражданских правоотношений своих прав и обязанностей в строгом соответствии с законом, с их объемом и назначением.
2) Наличие у участников гражданских правоотношений стремления максимально исключить возможность нарушения своими действиями или бездействиями субъективных прав и законных интересов других лиц.
3) Добровольное предоставление полной, достоверной информации необходимой для осуществления сделки, без утаивания каких либо юридически значимых фактов и фиксация данной информации в соответствующем договоре.
4) Отсутствие у субъектов гражданских правоотношений информации о противоправности действий других участников этих же отношений, а также возможности знать о противоправности данных действий.
2. Добросовестными считаются все действия участников гражданских правоотношений, пока иное не доказано судом.
3. Недобросовестность действий участников гражданских правоотношений влечет за собой применение мер гражданско-правовой и иной ответственности в соответствии с действующим законодательством.»
[1] Лебедев С.А. Философия науки: Словарь основных терминов. — М.: Академический Проект, 2004.
[2] Глоссарий философских терминов ИФ им. Л.В.Киренского РАН.//
[3] Червонюка В. И .Элементарные начала общей теории права: учеб. пособие для вузов / под общей ред. д-ра юрид. наук, проф. — Право и закон, М.: Колос.С. 2003.
[4] Гражданский Кодекс Российской Федерации (часть 1) от 30.11.1994 № 51 ФЗ (с изменениями на 27.06.2012)//СПС «КонсультантПлюс». (дата обращения 12.11.12)
[5]См.: Краснова С.А. Определение понятия «добросовестность» в российском гражданском праве // Журнал российского права. 2003. № 3. С. 34.
[6] Вестник ВАС РФ. № 11. 2009.
[7] Проект Ф З от 27 апреля 2012 года № 47538-6// СПС КонсультантПлюс (дата обращения 12.11.12).
[8] Земскова П.Е. Принцип добросовестности и принцип справедливости как общие принципы права, признанные цивилизованными нациями // Юриспруденция. 2009. № 16.http://www.pravorggu.ru/2009_16/index.shtml
[9] 23 мая 1969 г// Сборник международных договоров СССР. Выпуск XLII. 1988.
[10] Венская конвенция о праве международных договоров: Комментарий. М., 1997. С. 66 — 67.
[12] См.: Земскова П.Е. Там же.
[14] Энциклопедический словарь. — С.-Пб.:Брокгауз-Ефрон. 1890—1907.
[15] Новицкий И.Б. Принцип доброй совести в проекте обязательственного права // Вестник гражданского права. 2006. №1.
[16] Вороной В. Добросовестность как гражданско-правовая категория // Законодательство. 2002. № 6. С. 29.
[17] Агарков М.М. Проблема злоупотребления правом в советском гражданском праве // Избранные труды по гражданскому праву: В 2 т. М., 2002. Т. 2.С.375-376.
Источники:
http://cyberleninka.ru/article/n/17494029
http://studopedia.ru/10_181481_printsip-dobrosovestnosti-v-grazhdanskom-prave-obhod-zakona-i-zloupotreblenie-pravom-st—gk-rf.html
http://moluch.ru/archive/283/63769/
http://www.vaael.ru/ru/article/view?id=155
http://zakon.ru/Blogs/OneBlog/4609
